Уважаемая сударыня, позвольте поздравить Вас с наступившим Днем всех влюбленных и уверить Вас же, что губки Ваши, в полном соответствии с данным Вам при рождении именем, видятся мне никак иначе, нежели двумя сочными ягодками одноименного названия. Видятся же они мне таковыми не только во сне, что хоть и мешает, но странным образом сладко мешает спать, но и в течение всего светового дня, когда мысль о них, а непосредственно о сладости их, также мешает, но уже не спать, ибо днем спать не приличествует активным гражданам, но производить какие-либо действия, не связанные с умозрительным смакованием захватывающих подробностей и вдохновляющих вывертов вышеозначенных губок.
Всепоглощающе надеюсь, что наступит тот благостный день, когда позволено будет смиренному рабу Вашему коснуться губного богатства Вашего своей нижайшей, а также заодно уж и вершайшей губами.Весь в страдательных пыланиях,
Ваш Георгий.
2. ВИКТОРИЯ – ГЕОРГИЮ
Милостивый государь, благодарю Вас за оказанную честь являть губами своими часть Вашей фантазии, надеюсь, эротической, но пуще того надеюсь – эротической в рамках приличий.
Ваши поздравления принимаю с некоторой долей смущенного одобрения и спешу ответить не менее радужным изъявлением восторга по поводу как отдельных частей Вашего тела, так и всего Вашего образа целиком. Смею уверить Вас, что и мне с величайшим трудом удается отвлекать себя от мыслей о Вас и безрадостно предаваться исполнению рутинных служебных обязанностей.
В заинтересованном ожидании,
Ваша Виктория.
8. ГЕОРГИЙ – ВИКТОРИИ
Досточтимая Виктория, с великим воодушевлением прочел Ваше Письмо, в котором Вы лестно, но вряд ли объективно оцениваете мои достоинства. Тешу себя надеждой, что смогу хотя бы отчасти отвечать Вашим представлениям обо мне. Одновременно, с глубочайшим волнением воспринял Ваши слова о том, что неким загадочным образом спровоцировал Вас на раздумья о моей скромной персоне. Помогай Вам бог на этом пути!
А чтобы предоставить Вашему деятельному мозгу больше пищи для размышлений и анализа, с небывалой робостью имею наглость предложить очное дружественное пересечение на каком Вам угодно перекрестке как улиц, так и судеб. Место и время сегодняшней встречи, как мне видится, вполне имеющей шанс стать судьбоносной, предоставляю Вашему выбору. Отказ мой разум воспримет с угрюмым пониманием, но мое раненное Вашей красотой сердце – с усилением кровопотерь.
Всем истекающим сердцем с Вами,
Георгий.
9. ВИКТОРИЯ – ГЕОРГИЮ
Достославный сударь, с преогромным сожалением вынуждена огорчить Вас нежелательным мне самой отказом. Коварные обстоятельства сложились так, что именно сегодня мой кровный долг заставляет меня посвятить приближающийся вечер обязательному ежегодному общению с родственниками в широком семейном кругу. Избежать этого не удастся никаким удобосказуемым способом, ибо традиция встречаться в этот день берет свое начало еще в позапрошлом веке, и нарушение ее означало бы возникновение крайней степени непонимания и осуждения со стороны упомянутых родственников, чему Ваша покорная слуга не посмеет подвергнуться. Мысль об этом внушает тем больший ужас, что причину моего отсутствия на этом вечере могут усмотреть в предосудительном (с семейной точки зрения) предпочтении Вас родне и таким образом увязать Ваше светлое имя с моими нечистыми центробежными (опять же, относительно центра семьи) устремлениями. Это было бы верхом нетактичности с моей стороны. Посему, раболепно умоляю Вас перенести нашу имеющую явную тенденцию быть судьбоносной встречу на иной день.
Искренне надеюсь, что кровопотери Ваши не примут необратимого характера, и более того, сердечная рана Ваша зарубцуется в предвкушении скорой и, хочется верить, неизбежной встречи.
С апелляциями к Вашему разуму не угрюмиться,
Мысленно Ваша,
Виктория.
14. ГЕОРГИЙ – ВИКТОРИИ
Всемилостивейшая Виктория, со смешанными чувствами получил последнее Ваше послание, которое, с одной стороны, однозначно в том смысле, что лишает меня возможности увидеть Вас незамедлительно, но с другой стороны, столь многообещающе, что оставляет широкий простор для восторженных и невоздержанных спекуляций на тему Вашей благосклонной решимости встретиться, что воспринимается мной единственно как незаслуженный комплимент. Ввиду чего не только не сокрушаюсь о переносе даты нашего, смею сказать, свидания, но и всячески уговариваю свое сердце не кровоточить понапрасну, а вместо того направить потоки горячей крови в область черепной коробки, конкретней – в отсек, отвечающий за грезы и построение воздушных замков. Увы, паче чаяний, сердце мое шлет кровь не только туда, но и ко всем прочим моим низменным органам, вследствие чего пребываю в тряске небывалой, если не сказать – да не оскорбится слух Ваш – в любовной лихорадке.
Место же и время благословенной встречи нашей предоставляю выбрать все же Вам, ибо боюсь показаться чересчур категоричным и напористым, каковым предстать было бы крайне нежелательно, поскольку характер имею кроткий и вниманием столь прекрасных дев, как Вы, не избалован.
С тем большим волнением жду вердикта Вашего,
Коленопреклонный,
Георгий.
18. ВИКТОРИЯ – ГЕОРГИЮ
Милостивый государь, вынуждена временно приостановить переписку, так как пробил час моего отбытия на означенный выше семейный праздник. С легкой краской стыда и опусканием глаз признаюсь, что письма Ваши доставили мне несказанную радость и взволновали меня до чрезвычайности. Позвольте юной девушке не принимать скоропалительных решений, а воспользоваться приятной привилегией назначения свидания позже, когда уляжется шум в голове и схлынут волны запредельного воодушевления.
Не имею права настаивать, но смею нижайше просить Вас посвятить возникающую паузу ознакомлению Вашей покорной слуги с некоторыми деталями, касающимися Вашей Светлости. Уверена, что это было бы не только познавательно, но и в высшей степени увлекательно, к тому же, позволило бы пролить свет на доселе загадочный образ Ваш. Надеюсь, Вы простите мою девичью любознательность и отнеситесь к этому снисходительно, руководствуясь тем, что Вы не только доставите мне удовольствие, но и позволите более предметно предаваться мечтам о Вас.
С досадой на вынужденную разлуку и трепетом от предвкушений,
Мыслями Ваша,
Виктория.
P.S. Там даже Интернета нет! Так что прочитаю Ваш ответ только завтра. Как долго будет тянуться время!
23. ГЕОРГИЙ – ВИКТОРИИ
Занебесная моя странница, если не коробит Вас самонадеянное в данном случае местоимение «моя», здравствуйте еще раз. Задачу Вы мне поставили весьма нелегкую – говорить о себе. Но поскольку адресатом предстоящих откровений будете Вы, лучезарно сверкающая улыбкой перед мысленным взором моим, то в Вас и стану черпать вдохновение и силы.
Хотя излагать, собственно, почти нечего, а то, что есть, настолько обыденно, что вполне может вызвать у Вас зевоту и расслабленное закатывание глаз. Рискуя пробудить в Вас подобные сонные позывы, все же приступаю.
Итак, жизнь моя во внешних своих проявлениях исключительно ординарна: школа, армия, институт, работа. За свои неполные 27 лет особых лавров не снискал ни на каком поприще, но и неудачником себя назвать язык не повернется. Служу предпринимателем, каковым в наши дни является, то бишь предпринимает, каждый второй молодой человек. Жизни семейной, было дело, хлебнул в полной мере и хлебал в течение полутора лет. С женой разошлись во взглядах на быт и, вследствие этого, по жизни. Упреков и претензий ни с одной стороны не последовало, ввиду чего след ее благополучно затерялся в пучине лет. Вам рассказываю об этой стороне своего прошлого, исходя из соображений честности, коей, надеюсь, пропитаны будут все наши назревающие отношения.
Вообще, милая Виктория, намерен я поведать Вам о некоторых странностях своих, с тем чтобы через некоторое количество времени, когда будем мы уже порядочно знакомы, не всплыли бы они «внезапно» и не помешали бы нам ладить друг с другом. Опыт жизненный (извините, что так напыщенно) учит меня, что о них следует упомянуть в самом начале, дабы «пелена» не только не спала с глаз впоследствии, но и изначально не имела шансов возникнуть.
К таковым, с позволения сказать, странностям отношу, в первую голову, свою потребность в регулярных встречах с друзьями, чему противостоять не в силах ни я сам, ни кто-либо извне. Необходимо упомянуть также, что это было одним из пунктов разногласий с экс-женой. Искренне уповаю на то, что Вы понимаете, сколь ценна дружба и как важно ее поддерживать.
Далее следует весьма щекотливый с женской точки зрения пункт, а именно: мое увлечение фотографией. Фотографировать имею пристрастие девушек, при том красивых, при том обнаженных… Так и вижу, как вы отпрянули и посмурнели. Не спешите делать выводы, дражайшая Виктория! Позвольте уверить Вас, причем из самой глубины сердца, что речь идет о чистом искусстве, ничего общего не имеющим с развратом и прочими содомами и гоморрами, бытующими в сознании обывателей в связи с фотоискусством. Посмотрите на это хотя бы с такой стороны: имея под рукой огромное количество девушек-моделей, девушек-друзей, зачем бы я так страстно добивался знакомства с Вами? Чтобы «пополнить коллекцию»? Пустое! – В Вас и только в Вас вижу я пламя, к которому тянусь всею душой, не ища объяснений в одной лишь красоте. С первого взгляда, еще в том благословенном кафе, увидел я в Вас нечто, некое таинственное мерцание, которое необъяснимо и неотвратимо притягивает меня к Вам, лишает покоя и сна. Как ни банально это звучит, но мне показалось, что мы знакомы тысячи лет, и впереди у нас еще тысячи… Но я отвлекся, извините.
Прочие мои странности вполне удобоваримы и не имеют большого влияния на жизнь мою, посему не требуют Вашего пристального внимания. Как видите, любезнейшая Виктория, раскрываюсь перед Вами нараспашку с единственным побуждением: быть искренним с Вами, надеясь заложить тем самым прочный фундамент наших, даст бог, непреходящих отношений.
Умолкаю теперь, с неизбежным волнением и всепоглощающей надеждой ожидая ответа Вашего.
Не смыкающий глаз и целующий воздух, которым Вы дышите,
Георгий.
24. ВИКТОРИЯ – ГЕОРГИЮ
Князь, как это неожиданно! Вы натурально сразили меня своим незатейливым рассказом о бытии своем, особливо той его частью, что касается импозантного увлечения Вашего. Не друзьями, конечно же, но запечатлением красавиц, уверена, невинных, как ягнята. Сколь редка и необычна такая страсть! Ведь, казалось бы, ну что за прихоть – ловить прекрасные мгновения, одушевленные и одухотворенные движениями физических объектов, коими выступают в данном случае прекрасные, с Ваших слов, девы. И не проще ли… Впрочем, извините меня, мой прекрасный рыцарь, мысли мои помутились, а глаза застят слезы… Словом, несу чушь. Еще раз извините.
Вынуждена просить у вас, сударь, сколько-то времени для приведения себя в спокойное состояние, а мыслей своих в строгий порядок. Надеюсь, я смогу с собой совладать.
Виктория.
29. ГЕОРГИЙ – ВИКТОРИИ
Мадмуазель, я так и знал! Первым моим побуждением было прикусить губу и возопить: «Ах, боже, ну зачем я ей сказал!» Но я переборол в себе эту слабость и смею настаивать, что предъявленный способ извещения о странностях своих, как и сам факт извещения, считаю верным и уместным. В противном случае между нами могли бы возникнуть недомолвки. Я бы таился, Вы бы чувствовали и подозревали. К чему, сударыня?
Не стану долго разглагольствовать, скажу лишь, что теперь я весь у Вас на виду, со склоненной (но не кающейся) головой, и жду вердикта Вашего, искренне надеясь, что фотография, не только как искусство, но и неотъемлемая часть меня, перестанет тревожить разум Ваш и не станет препятствием для наших отношений.
Много нежных слов рвутся с языка моего, но… сдерживаюсь, чтобы не смущать Вас и не сбивать с пути поиска компромисса с самой собою.
Также надеюсь, что у Вас и в мыслях не было переделать меня, что сама идея переделывания людей, смешная в своей абсурдности, никогда не рассматривалась Вами всерьез.
Затаиваю дыхание в ожидании Вашего ответа.
Георгий.
30. ВИКТОРИЯ – ГЕОРГИЮ
Ах, монсир, как Вы жестоки! Бросаете юную неопытную девушку на произвол мыслей ее! И не столь даже мыслей, сколь эмоций, ибо именно с ними трудней всего совладать. Мозг дев вообще, а юных – до чрезвычайности, плохо устроен для того, чтобы подчиняться строгим законам логики, прислушиваться к аргументам и доводам. Это, скорее, сгусток спонтанных волеизъявлений, слабо контролируемых и подчас разрушительных. Что я должна себе думать, а главное – кто поручится, что надуманное не отвечает действительности? Сомнения и фантазии вполне могут обратиться в убеждения, я сама поверю в то, что выдумала и мысленно нарисовала. Как это страшно! Кто потом переубедит меня? Да, женщины любят ушами, но ими же и ненавидят! (Какой странный вышел каламбур!) И если на внешнее, условно говоря, ухо воздействуют колебания постороннего (не сочтите за обиду) голоса, то ухо внутреннее – опять же, условно – непрестанно прислушивается к голосу внутреннему. А внутри меня сейчас творится такое! Молю Вас, сударь мой, заглушите же своим чудным голосом мои сомнения, скажите, что я Вам нужна! Надеюсь, Вы с пониманием отнесетесь к этому крику души и не употребите мою откровенную растерянность (или растерянную откровенность?) мне во вред.
Виктория.
34. ГЕОРГИЙ – ВИКТОРИИ
Господь с Вами, дражайшая моя! Употребить что-либо, пусть даже Ваши собственные мысли, Вам во вред?! Сердце для этого должно быть не просто каменным, а ископаемым! Конечно же, я не способен на подобное.
А вообще-то, любезная Виктория, о чем, грубо говоря, сыр-бор? Ваш дух томится опережающей ревностью? Оставьте! В ночном уединении и тягостных фантазиях Вы, конечно же, рисуете себе буквально адские картины. Как хирург хирургу и как человек деятельный, привыкший решать уравнения с исходными данными, а не предаваться домыслам о том, каким было бы решение, если бы данные были бы такими-то или такими-то, предлагаю вскрыть этот нарыв и подставить значения в задачу – иными словами, предлагаю Вам посетить меня в студии во время фотосессии и посмотреть на все своими глазами. Уверен, сомнения Ваши развеются, и легкость вернется в наши, верю, крепнущие отношения.
С неверием в отказ,
Ваш Георгий.
P.S. Вы мне нужны!
35. ВИКТОРИЯ – ГЕОРГИЮ
Уважаемый сэр, не без моральных спазм ознакомилась с предложением Вашим. Тут же видно решительного, знающего себе цену мужчину. И ни капли сомнений не зародилось во мне, что намерения Ваши чисты, а помыслы высоки. Да только простите мой девичий, должно быть, максимализм и неискушенность во вскрытии нарывов, но я не пойду в Вашу студию. Не спешите осуждать, постарайтесь понять. Посудите сами: мы едва знакомы, а Вы уже предлагаете мне лицезреть… соперниц! Да-да, именно соперниц. Ведь для романтически настроенной девушки – Вам ли как знатоку человеческих душ не знать – всякое существо одного с ней пола видится как явная или латентная соперница и скрытая угроза намечающемуся благополучию и вздохам под луной. Посему извиняйте, но – нет.
Виктория.
38. ГЕОРГИЙ – ВИКТОРИИ
Впору за голову хвататься с идеей «Ах, что я натворил!» Но… не стану. Милая, бесконечно милая Виктория, чрезвычайно жаль, что роман наш принял такое направление. Не только сойтись толком мы не успели, но еще даже хотя бы начать погружаться в благостные глубины и извороты душ друг друга, а уже такой клубок недопониманий. Ну отчего так человек устроен? Почему на смену нарождающимся светлым чувствам и восторгам уже спешат упреки, эгоистические мотивы, обиды? Жизнь и так сурова и неохотно оделяет радостями, а еще мы льем наши слезы на ту же мельницу сурового и хмурого подхода к бытию. Зачем нельзя дарить друг другу тепло и улыбки, смеяться и делиться смехом, легко смотреть и видеть прекрасное за тяжелыми тучами человеческого несовершенства? Не сочтите за упрек, моя недосягаемая королевна, но… горько. Вы такая лучистая, красивая, долженствующая быть неотягощенной грубыми реалиями, и вдруг столько душевного пессимизма. Откуда? Зачем так грустно все на Ваших горизонтах?
Может быть, следующий пассаж сочтете Вы дерзким, но не сказать не могу, ибо чувствую к Вам особую предрасположенность и по-прежнему стремлюсь быть откровенным, даже если откровенность моя принесет лишь разрушения и разочарования. А сказать я хочу следующее, моя солнечная принцесса: я Вас искал. Если быть более точным и безжалостным, то сказать следует так: мне показалось, что я искал именно Вас. Распространюсь: в тревогах шумной суеты, так сказать, довелось мне перепробовать, как ни пошло это звучит, различных стилей отношений. И обнаружил я странную закономерность: кратковременные отношения несут больше, так сказать, мгновенной радости и меньше омрачены… характерами, что ли, партнеров. И остается после них весьма светлое, хоть и не очень глубокое воспоминание. Когда же ты пытаешься превратить эту краткую светлоту в более долгое взаимодействие, возникают те самые трения, столкновения характеров, влекущие за собой обиды и прочее уже упомянутое. Немало предавался я спекуляциям на эту тему и среди прочих выводов обнаружил вот какой: причина кроется в открывании с течением времени таких свойств личности, которые при кратком общении не успевают вылезти наружу и повлиять на взаимоотношения. Когда же люди сходятся вплотную, каждый волей-неволей начинает проявлять свои устоявшиеся пристрастия и привычки, которые зачастую, а точнее – чаще всего, не состыкуются с привычками и пристрастиями партнера. И даже если два человека, вроде бы, близки друг другу по духу, все равно противоречия неизбежны. Выход мне видится только один, пусть банальный: принимать слабости и страсти возлюбленного. Но для этого совершенно необходимо об этих слабостях и страстях рассказать! Не утаить в надежде показаться белее и пушистее, а немедленно рассказать, с тем чтоб лишиться и лишить иллюзий, что называется, «открыть глаза». Что я, собственно, и сделал, рассказав Вам о своих увлечениях. Есть, безусловно, и другой путь: не влюбляться, пребывать кратковременно пушистым и тем удовлетворяться. Но это, поверьте, ангел мой, быстро надоедает.
Вот, высказался. Зажмуриваюсь и в таком состоянии уповаю на ответ.
Георгий.
40. ВИКТОРИЯ – ГЕОРГИЮ
Разжмурьтесь, доблестный рыцарь, и наберитесь сил для чтения ответа.
Я Вас поняла и оценила откровенность Вашу. Признаюсь, все это не просто неожиданно, но и совершенно пугающе. Говоря словами простыми, у меня ощущение, что Вы сдираете передо мной свою кожу. И, видимо, ожидаете встречного сдирания от меня. Увы. У меня нет таких слоев, которые можно было бы сдирать. По крайней мере, я их не осознаю. Значит ли это, что я чиста и непорочна? До определенной степени. Бросая мысленный взор назад, я не натыкаюсь ни на что, таинственностью своей либо потаенной огневитостью мешавшее бы мне строить чистые отношения с кем-либо, в частности, с Вами (стеснительно потупляю взор). Но Ваша жизнь, судя по всему, сложилась иначе, и Вам есть что скрывать и в чем признаваться. Что ж, неисповедимы судьбы наши. Ни в коем случае не принимайте сказанное за упрек. Напротив, можете считать, что я оценила Ваши достижения на ниве… проживания жизни? И даже несколько преклоняюсь перед Вами – какими интересными тропами Вы шли! Но стоит ли Вам, искушенному, связываться с такой неглубокой, не испытавшей, не познавшей?
А хмуро ли на моих горизонтах? Отнюдь. Конечно, вокруг меня не увиваются мужчины-модели, но это не мешает мне воспринимать мир радужно и полноценно.
Ваша глупенькая Виктория.
42. ГЕОРГИЙ – ВИКТОРИИ
Какая горечь сквозит меж строк, сударыня, какая едкая ирония! За что? Зачем Вы так со мной?
Отрываясь от моделей и прочих частностей, что вижу я? Что откровенное выкладывание страстей своих (вовсе не порочных) на алтарь грядущей чистоты и прозрачности наших отношений (а я все же надеюсь, что они грянут) влечет за собой не желанную простоту, а клубок нагромождающихся и не имеющих под собой почвы упреков, хоть Вы и пытались уверить меня, что упреки – не Ваша стезя. И мы с Вами все крепче опутываемся этими нитями обид. Предлагаю не углубляться долее в хитросплетения мнимых обид, а рубануть этот узел и начать все сначала.
Итак, милейшая Виктория, дни мои наполнены умосозерцанием Вашего светлого образа; повсюду грезятся мне Ваши черты – лепестки цветов, слегка колышимых ветром, вызывают в памяти моей Вашу тонкую улыбку; полет вольной птицы над суетным нашим миром имеет ту же плавность, что и движение руки Вашей; само небо глубиной своей стремится повторить глубину Ваших глаз! Мир кажется мне наполненным Вами! О, мир, так протяни ж мне руку!
Исполненный надежд,
Ваш Георгий.
45. ВИКТОРИЯ – ГЕОРГИЮ
Как все же Вы коварны и ловки! Но, сударь, разве ж вам пристало так девы юной фибры все смущать! Вы ускользаете умело… Что ж, правила невольно принимая, хотя и помня о былом, скажу и я: Вы тоже мне желанны… (Ну вот, я снова покраснела.) И Вы правы – давайте все забудем. О чем я, в самом деле, так раскудахталась – простите низкий слог. Ведь нечего, по сути, нам делить. Смешно, действительно, – не встретившись, рядиться. А в роли примирителя пусть выступит рассказ о ваших фотобуднях. Что ж, весело бывает?
Виктория.
48. ГЕОРГИЙ – ВИКТОРИИ
О нет, на те же грабли дважды… А впрочем, вот при встрече расскажу. Когда же встреча?
Георгий.
49. ВИКТОРИЯ – ГЕОРГИЮ
Помилуйте, мой герцог, что за спешка? Я так и вижу Вас прищурившим глаза, плетущим мерно сети, готовящим ловушку для наивных. Я Вас боюсь!
К тому же, провиденье мне идет на помощь – покинуть вынуждена город на неделю. Оно и к лучшему. Давайте будем просто болтать, делиться мыслями – общаться, словом. А время нам поможет разобраться, была ль так судьбоносна наша встреча и следует ли сделать продолженье. Вы согласны?
Виктория.
52. ГЕОРГИЙ – ВИКТОРИИ
Я подчиняюсь обстоятельствам, княгиня. О чем же Вы хотели говорить?
Георгий.
53. ВИКТОРИЯ – ГЕОРГИЮ
Поговорим о мире, доблестный ландскнехт. Срисуйте мне картинку мирозданья с Ваших мыслей.
Виктория.
54. ВИКТОРИЯ – ГЕОРГИЮ
Зачем же вы молчите, мой корнет? Иль фотожизнь настолько интересна, что выкроить минутку для меня не представляется возможным?
Виктория.
55. ГЕОРГИЙ – ВИКТОРИИ
О нет, Виктория, ну что Вы! По недомыслию я думал, Вы в отъезде. И потому готовился, скрипя зубами и сердце в неподвижности скрепя, Вас терпеливо ждать неделю. Разве ж Вы все здесь? Тогда с восторгом принимаюсь.
Картинка мирозданья, говорите? В ней все предельно просто – есть любовь. И вкруг нее все прочее толпится, своею суетой мешая разглядеть ее первичность. Конечно, люди мечутся и рвутся, стремятся и чего-то достигают, и мнят, что могут жизнь свою построить, что многое им в мире по плечу. Но, глупые, того не замечают, что зиждется все на одной любви. И если выбить эту почву из-под ног, то не останется стоящим никого. И подо мной сейчас качается земля… От этой зыбкости всю жизнь мою избавить лишь в Ваших силах. Смею ль уповать?
Но что-то мы все больше обо мне. Пора и Вас послушать.
Георгий.
58. ВИКТОРИЯ – ГЕОРГИЮ
Я, мон ами, уехала. И надо Вам сказать, переключенье сцен сказалось благотворно на строе мысли, состояньи духа. Здесь, в этом маленьком заштатном городишке, здесь все другое, даже воздух сам! Как жизнь проста, как люди здесь милы! А главное – как тихо в этом мире. Я слышу по утрам как плачется сосулька с дома рядом!
Мне, кстати, чтобы Вам писать, приходится полгорода пройти – здесь лишь одна кафешка с Интернетом. Так вот, полгорода пройти – минут пятнадцать, двадцать. Не прелесть ли, скажите?
А обо мне… Ну что же обо мне? Сейчас мне кажется, что я теперь на месте, что здесь душа моя в покое. Быть может, мне у бабушки остаться? Ходить на службу, не спеша, смотреть рассветы, слушать пташек. Что в нашем с Вами городе большом? Лишь пыль да грязь, да комары да мухи… А здесь настолько небо близко, что, кажется, в окошко заползает. И страшного для Вас земли качанья здесь вовсе нет. А что? – А приезжайте! Прислушаемся вместе к тишине. По улицам пройдем, держась за руки… Но что-то я, похоже, расшалилась. Вот видите, какой здесь славный воздух, – у скромной девушки с размаху сносит крышу! Улыбайтесь!
Пишите, но всерьез не принимайте моих фантазий – блажь всему виною, расслабленность всех нервных окончаний.
Ваша Виктория.
59. ГЕОРГИЙ – ВИКТОРИИ
Виктория, душа моя, я еду! Сомнений ни на грош не зародилось – еду! Скажите же, куда!
Георгий.
60. ВИКТОРИЯ – ГЕОРГИЮ
Мой герцог, как Вы пылки! Я, право, вся в сомненьях: а не было ль поспешным приглашенье… Куда ж я Вас тут дену? К тому же, как хозяйка я вынуждена буду обязательства иметь по развлеченью Вашему, досугу. Учитывая век, стоящий на дворе, Вы, может даже, черти что вообразите – я стану потакать – Вы нагнетать давленье – я сдаваться – боже правый! К чему нас это может привести?! Какой Вы, в самом деле, шустрый! Я покраснела вновь и робостью покрылась… Вы прямо искуситель! Змей, иначе и не скажешь!
Но… вот мой адрес: *** Когда ж Вас ждать?
Виктория.
61. ГЕОРГИЙ – ВИКТОРИИ
Уже прильните носиком к окошку – я в дороге!
Георгий.
© Геннадий Аминов
…………………
Продолжению... следовать?