Лорд Бильтон и граф Монтенблю встречались по четвергам, чтобы разыграть партию в шахматы. Мерцали свечи, трещали дрова в камине, неспешно попивалось виски. Отдельные фразы и междометия давали понять, как довольны партнеры этими вечерами и друг другом.
Но сегодня, после того, как лорд Бильтон, тонко улыбаясь, объявил шах, все пошло не так: граф Монтенблю молча встал, секунду постоял в нерешительности, затем взял подсвечник и, шумно крякнув, раскроил лорду череп. Лорд, в отличие от графа, не крякнул.
-Надоел со своими шахами, - пробормотал граф, застегивая перчатки.
Старый слуга, провожавший его, заметил:
-Вы сегодня необычайно рано, сэр. Опять не везет?
-Нет, Джонс, просто устал.
-Да, сэр. Спокойной ночи, сэр.
Повинуясь внезапному импульсу, граф обернулся в дверях и плюнул слуге на воротник. Слуга застыл в поклоне.
-У тебя плевок на воротнике, Джонс.
-Да, сэр. Спасибо, сэр.
-Терпеть не могу неряшливых слуг, - брезгливо вымолвил граф, со свистом рассекая воздух тростью. Слуга рухнул к его ногам. Граф вытер платком набалдашник трости и ступил в ночь. Темные деревья возмущенно шумели ветвями.
-Сыграл в шахматишки, - усмехнулся граф Монтенблю, направляясь к пруду.
Он просидел на берегу до самого утра, когда его и нашла полиция. Ноги его были мокры по колено, ботинки обнаружились в прибрежном иле в паре метров от берега. Сам он скончался через три дня в больнице от воспаления легких. На похоронах никто не плакал, кроме старого слуги с перевязанной головой. Тот был безутешен.